В период средневековья у славян слово , обозначающее болезнь (в том числе и депрессию), было табуировано, а к больному старались привлечь слова, наполненные добрым значением.Так , «болети» означало «получать силу», то есть выздоравливать. Слово «целить» означало «делать целым» , впадение в «немощь» оценивалось как «приближение к небесам». Телесное страдание именовалось «недуг» , душевное - «страсть». В то же время «занедужил» одновременно обозначало и «затосковал».
Как и в Европе, в древней и средневековой Руси считалось, что «смех безобразие лица являет, а плач доброумие вводит», или «смехи да хихи ведут во грехи». Из-за объективных (исторических, географических, экономических) условий отношение к жизни как к источнику радости было нетипичным, акцентировалось внимание к ее печальным сторонам с духовно-нравственным обоснованием страданий. Традиционно российский менталитет органично переплетался с канонами православия. При этом, возможно, из-за социальной пассивности православного духовенства и «без-образности» принятой мистической практики русские люди не подвергались такой массивной многовековой демонологической обработке, как жители Западной Европы, и их отношение к социально-небеспокойным душевнобольным было достаточно терпимым. При многих монастырях им оказывались утешение и призрение, чтобы «не быть помехой и пугалом для здоровых» и дать возможность получить «приведение на истину».
Комментариев нет:
Отправить комментарий